Автор: Но бабушка Галакскита, казалось, уже не слышала её. Взгляд её был устремлён на арену, а губы что-то беззвучно шептали. Вот один из клоунов засучил рукава и подошёл к гире. Видимо это был тот момент их выступления, когда он должен был — к большому удивлению и радости публики, — с необычайной лёгкостью поднять над головой тридцати двух килограммовую гирю. Но не тут-то было. Как бы он не пытался это сделать, он не в силах был даже оторвать её от земли.
Клоун как-то растерянно, в большом недоумении пожал плечами, посмотрел на своего коллегу. Тот подошёл к штанге и произвёл попытку поднять её. Результат оказался таким же, что и у напарника. Публика смеялась, полагая, что перед ней разыгрывается очередной, комедийный спектакль. Ведь — клоунада! Оба клоуна принялись почему-то бродить каждый возле своего «спортивного» снаряда, озадаченно почёсывая затылки.
Вот они пальцем поманили к себе одного из униформистов, стоявших в два ряда при выходе на манеж. Тот живо подошёл. Клоуны стали ему что-то объяснять, кивая головами в сторону бутафорий. Спустя мгновение молодой служитель цирка скрылся за кулисами, а вернулся оттуда с двухколёсной тележкой. Гирю со штангой грузили на её платформу всем миром: два клоуна и десять униформистов. Потом они удалились — под всеобщий смех и несмолкающие аплодисменты, — с большим трудом передвигая колёсный механизм.
Потом была конная вольтижировка с джигитовкой. За ними — акробатические номера. После перерыва был объявлен номер выхода на арену укротительницы львов и тигров Калерии Дездемоновой. Успешно отработав с хищниками, она подала им команду на выход с манежа. Но те почему-то заупрямились, особенно один из тигров. Он даже принял угрожающую позу и, рыча, стал грозно, медленно наступать на дрессировщицу. Зал замер. Растерянно отступая назад, Калерия прижалась спиной к металлическому ограждению. Казалось, ещё секунда, и тигр бросится на укротительницу. Остальные хищники видимо ждали сигнала нападения.
Где-то испуганно ойкнула какая-то женщина. Вскрикнул и заплакал ребёнок. Машенька со своими братиками сидела не шелохнувшись, в каком-то оцепенении. На глаза их навёртывались слёзы. Одна лишь только, побледневшая на лицо, бабушка Галакскита неслышно шевелила губами, не отрываясь, пристально смотрела в сторону хищников и как-то странно манипулировала своими руками.
Публика готовилась к печальному исходу. И вот, когда всеобщее, нервное напряжение достигло своего апогея, тигр, вдруг присмирел, сел на задние лапы, сладко зевнул и облизался. Потом он поднялся и неторопливо засеменил к выходу. За ним последовали и остальные хищники. Манеж опустел. Публика дружно и облегчённо вздохнула.
Потом фокусник показывал свои фокусы. Он протыкал шпагами короб с размещённой в нём бесстрашной девушкой-ассистенткой. Затем клал какого-то мужчину из амфитеатра на спинки стульев, которые затем убирал. Тот так и оставался висеть в воздухе, в горизонтальном положении. Далее он усмирял своей дудочкой ядовитую кобру.
Напоследок фокусник решил, видимо, показать какой-то свой коронный номер. На арену служители вынесли небольшой — объёмом где-то в один кубический метр, — разукрашенный со всех сторон куб. Фокусник откинул его верхнюю и боковые грани в разные стороны, давая всем понять, что внутри он пуст. Потом вновь привёл его в прежнее состояние. Долго он что-то там химичил и колдовал над своим кубом. Он как-то загадочно обходил его вокруг, прикасался к нему своей волшебной палочкой, выкрикивая при этом какие-то, только одному ему известные и понятные, слова.
— Куб! — вдруг неожиданно крикнул фокусник. — Раскройся!
Все грани его — за исключением нижней, — откинулись в разные стороны и зрители с удивлением узрели того, кто ухитрился каким-то образом очутиться в нём. Зал наполнился взрывом аплодисментов и неудержимым смехом. Внутри цирковой конструкции оказалась какая-то странная, смешная старушка. Сидя на полу, она пребывала в позе «турецкого султана». В ней дети с нескрываемым изумлением сразу же признали свою бабушку. Ради пущей убедительности они даже посмотрели на её пустующее место.
Кого или что именно хотел показать фокусник в своём сооружении, оставалось большой загадкой. Только судя по выражению лица его можно было догадаться, что возникший перед ним объект являл собой для него полную неожиданность. Он стоял и беспомощно моргал глазами. Маска растерянности и недоумения легла на его лицо. В стремлении, видимо, спросить старушку о чём-то, он протянул к ней руки. Но та, как говорится, пустилась сразу «с места да в карьер». Цирковой канат, свисавший над ней из-под самого купола прямо над её головой, принял на себя этот странный объект в лице потешной старушки. Она шустро вскарабкалась по нему до уровня цирковых трапеций, раскачалась и переметнулась на одну из них. От замирания сердца у зрителей то перехватывало дыхание, то они взрывались восторженными аплодисментами. Все видели и понимали серьёзность сложившейся ситуации: ведь работала она без страховки.
Но все волнения и переживания оказались напрасными. Блестяще, бесстрашно отработав свой номер, старушка вновь очутилась в прежней позе «турецкого султана». Подав руками знак, мол, «замуруйте»-ка меня ещё раз в вашу конструкцию, она, казалось, отдалась воле провидения. Просьба её была немедленно удовлетворена. А когда грани куба вновь разошлись в разные стороны, внутри он был пуст. При этом дети тут же смогли убедиться, что бабушка Галакскита вновь пополнила их ряды…
Когда дети вернулись из цирка домой, то в первую очередь, взахлёб обо всём рассказали своим родителям.
— Да уж! — смеясь и почёсывая затылок, молвил Акакий Петрович. — Наша бабушка не только бабушкой оказалась, но ещё и большой проказницей, да к тому же мастаком на всякие проделки.
