Автор: Поцелуй у них вышел немного неловким и больше смазанным, чем глубоким. Ласковыми прикосновения тоже не получились. Они оба – и Николас Руссель, и Катрин Идо – за истекшие два года будто разучились нежности. Ладони скользили по телам друг друга беспорядочно. Зато оба знали, чего хотели. Они хотели просто чувствовать друг друга.
– Картин, хочешь меня? – Николас Руссель гладил спину возлюбленной, целовал везде, где мог дотянуться.
Чувствовать под руками и губами тело ДВАЖДЫ любимой женщины было великолепно!
Катрин откликалась на каждую его ласку, тихонько постанывала и не отставала ни на шаг, а то и предупреждала его собственные движения.
– Хочу тебя, – Катрин Идо впилась в его рот поцелуем, выпила судорожный вздох. – Хочу в себе.
Нежная рука проследила неровную линию по его груди, задела свежую царапину, скользнула ниже, к животу и паху. Недавно опавшее напряжение вернулось с удвоенной энергией, растеклось по телу болезненным удовольствием.
– Давай?.. – Николас Руссель даже не предполагал, что может настолько желать кого-то. Но именно эту девушку, возлюбленную, он боялся касаться. Он мог вновь причинить боль и не понимал, как остановить себя, повторись худшее.
Николас себе больше не доверял.
– Я поняла, – она притиснулась к нему, а после легко соскользнула с кровати.
– Картин? – Николас Руссель немедленно вскочил. – Ты уходишь?
Внутри оборвалось.
– Не уходи… Прости, я не хотел тебя обидеть. Я просто… просто не знаю, как тебя касаться. Я ведь…
– Пх-ах, что за паника, Николас? Я никуда не ухожу, – крайне довольная собой Катрин вернулась к кровати. Полностью обнажённая. С небольшим белым тюбиком в одной руке и длинной шелковой тесьмой – в другой.
– А? – Николас Руссель непонимающе моргнул. – Это зачем?
– Выбирай, – Катрин Идо поставила ногу на кровать, чуть подпрыгнул, а после широко шагнула, зажала между ступней талию любовника.
Николас Руссель смотрел наверх и не помнил, откуда вообще в лёгких берётся воздух для дыхания. Распалённая, возбуждённая Катрин стояла над ним и с коварной улыбкой смотрела своими топазово-сапфировыми глазами.
– Выбирать? – Николас Руссель потянулся наверх, огладил преступно длинные ноги девушки.
Такая простая ласка – а у него зубы свело от желания губами и языком повторить движение рук.
– Ты всегда была очень чувствительной, Кетти, – Николас приник губами к колену девушки.
– Опять думаешь вслух? Откуда у тебя эта привычка взялась? – Катрин сдавленно охнула, но ласку выдержала.
– Если мои мысли о тебе, я не хочу о них молчать, – теперь и вторая коленка оказалась обласканной, а язык всё продолжал выводить узоры на бледной коже.
– Хорошо. Так лучше, – у нее сорвалось дыхание. – Так что же ты выбрал?
– Я всегда выберу тебя, – Николас целовал любимые бёдра. Ладони скользнули вверх, к животу, и вниз, через пах к бёдрам.
Катрин Идо задушено застонала.
– Не сдерживайся, – Николас Руссель придвинулся ближе. Он так давно не касался этой кожи. Так давно не чувствовал этого жара.
Самая изумительная из всех, самая невозможная любовница! Николас Руссель не помнил своих предыдущих и не желал иметь будущих. Ему была нужна только одна-единственная – настоящая, нынешняя.
– Для меня всегда существовала только ты, – он прикусывал кожу и сразу же зализывал место укуса. Губы смыкались, причмокивая.
Было так радостно чувствовать любимую, так сладостно дарить ей удовольствие, что Николас Руссель совершенно забылся.
– … м-м-м… подожди, – Катрин Идо била крупная дрожь. – Меня ноги не держат… ах…
– Картин… моя Картин… – Николас Руссель сделал вид, что не услышал. Ее руки продолжали лишь вскользь касаться напряжённого члена, а тот исходил смазкой.
– Николас… я упаду… ах!… МММ! – она уже не постанывала – вскрикивала. Каждый раз, когда руки любовника касались её, из горла вырывался хриплый крик.
– Падай, Кетти… Я тебя поймаю, – Николас Руссель нарочито медленно поводил руками. Нежное тело под его пальцами плавилось.
– М-м-м-м!… – Катрин держалась из последний сил, стояла ровно до тех пор, когда язык Николаса не коснулся чувствительной стороны бедра.
Николас Руссель поцелуем лишь слегка задел кожу у самого паха девушки, дыханием согрел подрагивающую плоть. Этого оказалось достаточно. Катрин крупно вздрогнула, выгнулась дугой, вскинула голову в задушенном крике и упала.
Николас успел подхватить ослабшее тело в последний момент. Девушка содрогнулась в удовольствии.
Картин обиженно простонала:
– Я не хотела одна… м-м!..
Она облизала пересохшие губы, потянулась к нему. Николас Руссель немедленно откликнулся. В этот раз поцелуй получился правильным – глубоким и влажным, таким, от которого кровь в жилах вскипала и хмельной пеной в голову ударяла.
Катрин Идо всегда была жадной любовницей. Захочешь сказать – не получится. Задумаешь смолчать — не сумеешь. Она отсекала любые возможности для побега, даже если сбежать ты не думал.
Два года назад они были близки и любили друг друга страстно. Но то было раньше. Сейчас всё казалось, другим, новым.
Сейчас Николас Руссель и Катрин Идо больше не держали в себе боль. Каждый четко обозначил свои грани удовольствия. Одна из них – болезненная сладость!
…
– Кстати… – Катрин Идо медленной лаской касалась царапины на его груди.
«Нравится, что сама натворила? Пхах», – Николас Руссель счастливо вздохнул. Катрин всегда была такой: жаркой и страстной. Каждое дело она делала с предельной самоотдачей.
– М? что такое? – Николас Руссель накрыл ладонь любимой своей, переплёл пальцы.
Девушка посмотрела ему в глаза пронзительным и невообразимо сияющим взглядом. Теперь эти двухцветные омуты пусть и затягивали в свои сети, наказания больше не сулили:
– Прости за колесо на твоей машине…
