Очерки

  ЖЕНА

 (Эссе-исповедь)

Мы все бываем иногда

Чуть-чуточку смешны,

Скажи мне кто твоя жена,

И я скажу кто ты.

(Автор)

— Спасибо, Вовик!

Это жена моя, Мóрика. Так она величает меня по установившейся семейной традиции. Ещё с пелёнок меня так звала вся родня. Воз, как говорится, и поныне там.

Мы только что пообедали. Я ещё за столом. Морика прибирается. В руках её кухонное полотенце. Затылком чувствую её дыхание за спиной. Склоняется. Нежно обвивает сзади рукой мою шею и снова:

— Спасибо!..

— За что «спасибо»-то? — спрашиваю. — Накормила, напоила, да ещё и «спасибо».

Молчание. Объятие ещё крепче.

— Как «за что»? — дышит мне в щёку. — Да за всё!

— За всё никак нельзя.

— А вот и можно, — настаивает она. — Ну хотя бы за то, что ты есть.

Стон счастья вырывается из груди моей.  Всё! Я источаю!..

И это всего лишь маленький штрих из области наших семейных взаимоотношений. В этом вся она — моя Морика, в жилах которой течёт австро-венгерская кровь. 

Кто она для меня, спросите? Что в ней такого особенного, чтобы как-то пытаться обозначить личность её для всеобщего обозрения?

Ну, во-первых. Это самый близкий и дорогой мне человек. Во-вторых. Это мать моих детей, сына Владимира и дочки Моники, которую, на нашу общую беду, не смогли уберечь в её 14-ть лет. В-третьих. Она отличная хозяйка и бабушка своих внуков – Серёженьки и Настеньки. 

Для меня ОНА — подарок судьбы! Мой ангел-хранитель, спустившийся с небес. Единственная и неповторимая. Люблю и обожаю её безмерно за мудрость и долготерпение, за сдержанность и рассудительность, за немногословность и преданность. И самое главное: чем дольше мы с ней живём, тем больше её люблю. Хотите — верьте, хотите — нет!

Считаю, что ЖЕНЩИНА — героическое существо. ОНА, более чем мужчина, способна на отчаянный, безрассудный поступок в критической ситуации, и именно оттого, что  ОНА — ЖЕНЩИНА. Взять, к примеру, случай появления ребёнка на свет. Нам, особям мужского пола, тяжело, даже мысленно, представить себе что значит родить ребёнка. Ведь какое мужество надо проявить для этого. Только за одно это ЖЕНЩИН следовало бы награждать медалью — нет, лучше орденом, — за проявленные мужество, смелость и отвагу. 

Что нам, мужикам! Муж — архитектор, жена — прораб. Как говорится, я нарисовал, а ты уж изволь трудиться дале. Выполняй план. Выкручивайся сама, как знаешь. В результате нередко у ребёнка от отца остаются фамилия и отчество. Всё остальное будет принадлежать матери. Нет-нет! Право, это вопиюще!..

Всеми фибрами души чую, что попал в женскую струю… 

Так о чём это мы?! Ах, да! Ну, чтобы там насчёт каких-либо капризов, прихотей, баловства, жеманства, то моя суженая этим никогда не страдала. Наши обоюдные романсы-обжимансы — да: были, есть и будут!

 Что касается её отношения к моей персоне, скажу, без утайки. Она меня выстрадала, претерпев немало и радости и горя; ставила и ставит на ноги и физически, и духовно, и морально. Трясётся  надо мной как лист осиновый в ветреную погоду. В прошлом году, летом, заболел вирусным воспалением лёгких. Так она чуть с ума не сошла. Грозится держать меня в теплице или парнике.

Она до сих пор не воспринимает меня всерьёз и нянчится, как с малым ребёнком, утверждая, что делаю много глупостей. Я же отвечаю, что одни только «глупости» делают блаженные, но делают это мудро и без всякой тени лукавства.

— Моё кредо, милая, — продолжаю — формируйся, деформируясь! Ведь я ни какой-то там Христофор Опрокинутый…

— Хуже! — смеётся она.

Можно родиться талантливым или гениальным, но не суметь воспользоваться этим шансом.

— Успокойся! — с улыбкой говорит она, делая двумя ладошками на моей редкостной «шевелюре» нечто наподобие причёски «а ля ирокез». — Ты и так широко известен в весьма узких кругах.

Успокоила…

Порой она — львица в овечьей шкуре, а иной раз, когда что-то не по мне и я делаю лицо Агафокла, с её стороны следует защитная «реакция ёжика», когда тот сворачивается в клубок и топорщится иголками.

По Фрейду и Шопенгауэру, от моего дегустатора доброты, морали и предрасположенности, оазиса души, цветника сердца моего исходят некая вибрация, токи жизни. Глаза плиссе её воображения сканируют алгоритм любви внутри вечного, замкнутого кольца жизни. Влюблённость стала моей второй специальностью…

Боже!.. Как же она мне нужна! Куда я без неё?..

.

.