Автор: Офелия протянула ключ.
— Нет… — вынимая его из скважины, проговорила она, вставляя ключ в следующую. — Это…
Она отворила тайник, протягивая руку, еле дотягиваясь до ниши в камне.
— Там что-то есть, — прошептала она сверестящей фее, подлетевшей и трепещущей крыльями, зависшей над ней.
Офелия приподнялась на носочках, пытаясь вытащить что-то в лоскуте холщовой ткани. Наконец-то ей это удалось, и она вынула сверток.
Это оказался красивый массивный короткий нож. Кинжал с золотой ручкой и блестящим переливающимся под светом ламп стальным лезвием, сиял, как самое драгоценное сокровище. Оно лоснилось и блестело, переливалось слюдой.
Офелия завернула его в лоскут и подошла к столу. Что-то манило её, влекло.
“От одной ягодки, — подумала она, приближаясь к винограду, — ничего не будет”.
Виноград был большой и сочный. Фея, подлетев к ней, замахала ручками. Офелия махнула на неё, прогоняя, и взяла ягоду, закрыла глаза от пьяняще-сладкого вкуса.
Красные руки с длинными пальцами, оканчивающимися чёрными, тупыми когтями пошевелились. Чудовище хрипло вздохнуло, как будто ему не хватало воздуха. Рука взяла глаз со стола и вставила в дырку на ладони. Глаз завращался, моргнул в его руке. Чудовище приставило руки к голове, рядом с дырками вместо глаз. Подняло руки, растопыривая локти и ставя ладони у головы, открывая в ладонях глаза. Растопырило свои ужасные длинные пальцы, тараща вставленными в центр ладоней глазами.
Офелия оторвала еще одну ягодку, наслаждаясь сочным большим виноградом. Фея, подлетев к ней, треща и сверестя, засучила ручками, пытаясь ее отогнать. Но Офелия снова махнула, прогоняя её. Другая, синяя, схватилась за её ягоду, отнимая у неё, выдернула из рук. Офелия поджала губы, возмущённая её поведением.
Чудовище на своих худых длинных ножках, неспеша подходило. Офелия обернулась. Феи, бешено стрежа воздух, налетели на него. Существо замахало руками, пытаясь их отогнать. Схватило одну, вторую. Держа в своих уродливых пальцах красивых маленьких фей, поднесло одну к своему рту и откусило голову. Жилка, тянясь за откусанной головой феи, вытянулась и оборвалась. Чудовище зачавкало, суя остатки феи себе в рот. Вторая, пища и трепыхаясь в его руке, пытались освободиться. Но чудовище приблизило и синюю фею к своему рту, погружая ее туда, и откусило ей голову. Облизывая ладони, стояло посреди залы. Офелия, парализованная от ужаса и омерзения, смотрела на оторванные ножки феи у него под ногами, потом спохватилась и побежала, пытаясь обогнать чудовище с обвислой белой кожей на тонких костистых ножках. Она почти что уже подбежала к выходу, когда последняя песчинка в песочных часах пересыпалась и дверь входа захлопнулась.
— Нет, — в отчаянии выкрикнула она, царапая кроваво-красную стену ногтями.
Чудище, ковыляя на своих длинных тонких ножках, приближалось. Выставив вперед руки с глазами, заверещало, хрипло сопя и шипя.
Офелия встала на прогибающийся стул, дотягиваясь до низкого потолка. Черканула мелом, но он сломался. Чудовище было уже близко, по-прежнему медленно, но пытаясь быстрее передвигаться, ковыляя по жёлто-белой и кроваво-красной шахматной плитке.
Офелия закончила рисовать последнюю линию, толкая над собой нарисованную дверь. Мел зашипел. Последняя фея, трепеща и пища в панике, махала крылышками, мешая ей. Старый стул под ней трещал и прогибался. Офелия толкнула дверь в потолке, стоя на цыпочках. Дотягиваясь в открывшейся крышке к себе в комнату, заскользила на стуле, хватаясь за настил. Доски под её пальцами впились занозами под её ногти. Офелия вскрикнула, карабкаясь и дрыгая ногами. Чудовище, шипя и хрипя, замахало руками, пытаясь её поймать, но Офелия уже почти что вылезла из ненавистного коридора, оставляя позади страшную комнату и фрески.
Темнота марасдуги накрыла её. Фея, вылетев последней из отверстия двери в полу, запищала, зло и отчаянно, свиристя. Офелия захлопнула дверь в полу, подсвеченную красными и жёлтыми сполохами из каганцов в коридоре, где слышался голос Мерсэдес.
Она была в безопасности. Утробные звуки чудовища навсегда исчезли под дверью в полу, срастающейся в камне на глазах. Шов от двери исчез через минуту, и Офелия оказалась в тёмной и пустой комнате. Вздрагивая и шумно дыша от скрипа половиц, села на кровать, дожидаясь Фавна.
***
— Хе-хе-хе-хе, хе… Эхе… вашей матери намного лучше, — послышался голос из темноты.
Офелия охнула, просыпаясь.
— Ваше высочество, — вращая длинными сучковатыми пальцами, проговорил Фавн, — вы можете больше не тревожиться. Не тревожьтесь… ха-ха-ха-ха, ха…
— Да, — смущенно сказала она, — спасибо. Но всё вышло не очень хорошо…
— Д-а-а?
— П… произошел несчастный случай, — передавая деревянный футляр без фей, сказала Офелия.
— Несча-а-стный слу-чай?
— Да.
.
.
