Автор: ***
— А что такое “ковырялка”? — спросила Мима, уже когда они пересекали Орария-Паркуэй.
— А-а, — махнула Пташка. — Прости. Милс еще не очнулся?
— Вроде бы часто дышит.
— А-то я снова ему дам по балде.
— Нет. Не надо. Он спит.
Пташка надула за рулем резинку бубльгума и схлопнула шарик.
— А куда мы едем? — Мима откусила от шоколадного рогалика, купленного в забегаловке Трисс и Мерц, роняя крошки на медицинские носилки, где лежал Милс.
— В Кофлакс-Авеню. Там развязка. Хорошая дорога. А где ты живешь? Вспомнила?
— Нет. Я помню только последний Лёд. И то не всё. Память возвращается фрагментами…
— Лучше бы тебе вспомнить. Иначе мы все в дерьме… — Пташка дернула механическую коробку передач, переключая скорость.
Ближе к югу дорога стала ровней, скорая шла, как по маслу. Перестало трясти.
— Я помню элеватор на Луисвилле, — сказала Пташка, перекладывая руль вправо. — Страшная давка. Жуть, до терминала валяются трупы раздавленных. Первая бомбежка. Самолет так и не взлетел в небо. Его разнесло на куски с пассажирами…
— А как ты выбралась?
Пташка надела перчатку Роэкл, — серую с обрезанными пальцами, — напяливая её поглубже.
— Я опоздала. Из-за пробки в Луисвилле образовалась машинная давка. Я выбежала из авто, как и все, — держа второй рукой руль, убавила она газа. — Нас было немного. В основном, из-за предупреждения все успели на самолет. Там произошла давка. Многие отдали копыта прямо на элеваторе и в залах. Я вышла самой последней из толпы, которая следовала к аэропорту. Там было полно трупов. Я по ним шла, а потом поняла, что напрасно. И последний самолет разнесли водородкой. Повыбивало все стёкла. — Пташка стряхнула куртку, поднимая майку. На спине, за шеей мелкие белые рубцы испещряли всю её кожу. — Я легла. Но стекла по мне все равно попали. Нас вытаскивало оттуда ВДВ. Не думаю, что кто-то прав в конфликте. Но война есть война.
Пташка замолчала.
— Остановимся ненадолго. Я валюсь с ног. Надо поспать…
***
— Милен… Милен, — толкала её в бок Мима. — Я вспомнила ещё…
— Что?
— Армитидж. Джек Армитидж. Это была его группа. Вернее, я была в ней.
— Ну, Армитидж, — пробурчала спросонья Пташка, — ну, и что?
— Как ты не понимаешь! Он большая шишка. Легенда Свободной Лиги. Это должна была быть простая Молочная пробежка. Сначала двинула кони Бригс. За ней Лела. Нас осталось только вдвое Джек и я. Жокеев. Три наших скаута не пострадали. Они выключили ребят из охранной группы…
— Подожди, подожди. Что значит – осталось только двое. А эти… трое. Кто такие?
— Скауты… это… ну, это… боевики, — вспомнила слово Мима.
— А что значит “выключили”?
— Расстреляли. ППШа и Калашников, три кольта и две беретты – у меня и у Джека. На всякий случай. Все остальное у скаутов.
— Надо вытащить из тебя эту дрянь, — сказала Пташка, садясь на койку. — Пока она в тебе, мы ходячая мишень.
— А как мы вытащим… эту дрянь, — села на койку Мима.
Милс закряхтел, переворачиваясь на бок, поднял руку к затылку.
— Ничего еще не лажанулось. Нужно оборудование просто получше. Думаю, с Марк-II я выну из тебя эту пакость.
— Я вспомнила. Я положила всё в Мусорку.
— Что?
— Весь контент. Бригс пробила Чёрный Лёд. Мы с Джеком воспользовались ситуацией. Скачали всю информацию из Масаюмы. Пополам. Одна часть информации у меня, вторая – у него.
— Эко замело, — сказала Пташка, глядя в окно.
Чёрные свечки кипарисов и зажжённые фонари тонули в сплошном белом молоке. Туман был настолько густым, что видимость дальше двухсот футов казалась невозможной.
— Сейчас нас искать, всё равно, что тыкаться в стог сена в поисках иголки. Вот это вот точно… “молочная прогулка”, — ухмыльнулась Пташка. — Нам нужно съехать в кювет. Мало ли что…
— Что?
— А вдруг дальнобойщик. Или полиция. Мы украли фельдшерскую. А у меня всего одна работа…
— Э… э… — закряхтел Милс. — Что… что со мной произошло… Милен? Где мы? Где моя Ведьма? Мы на фабрике?..
— Нет, Милс. Ты только не волнуйся, — поглаживая его по голове, склонилась над ним Мима. — Нам пришлось тебя оглушить. Мы уехали… ты бы сам не поехал…
— Н-н-не-е-ет, — Милс неожиданно сжался в комок и зарыдал. — Ве-едьма…
— Транквилизатор, — скомандовала Пташка.
Мима подняла шприц, отдавая его, выхватывающей его у неё из рук Пташке.
— Жопу, Милс!
— Не-е-ет. Ве-е-едьма-а…
Пташка одним шлепком вколола транквилизатор ему пониже поясницы, отпуская его хлопковые спортивки.
Мима сидела на лавке скорой, опустив нос в воротник и поддёрнув свой бомбер. Милс сидел, обхватив руками голову и повторяя про себя все клички роботов, которые он им давал.
— Он что-то вроде агорафоба, — сказала Пташка немного мягче. Казалось даже слишком, почти нежно. — Ни разу не покидал своей фабрики.
.
.
