Автор: В трубке, по-прежнему, стояла тишина.
Месенджер Хуавэй говорил на распахнувшемся окне, что доставленное сообщение не имеет адресанта. Софи увеличила экран, пользуясь масштабом и открыла, развернувшийся картинкой конверт. В строчке сообщения из зашифрованных данных, в беспорядке букв и символов, абракадарбой сообщения подрагивали символы. Абракадабра ничего из себя не представляла. Можно было воспользоваться конвертером, но он был слишком дорог.
Она предпочла скинуть рубашку и налить себе еще Classic. Самбука оказалась теплой, и ей пришлось залезть в ящик морозилки, чтобы добыть льда. Вдобавок она нашла там оставленный ею полуторалитровый стакан. Покопавшись хорошенько, нашла и второй в два раза меньших размеров, на всякий случай оставленный ею возле пакета с мясом.
Размешивая лёд в стакане в душном, затхлом воздухе погружённой в полумглу тёмной кухоньки, она почти готова была бросить. Бросить курить и никогда не вспоминать о табаке. Но сигарета, вновь оказавшаяся в её руках, сама собой задымилась и сказала, что самбуки хотелось бы ещё. Ещё чуть больше и с табачным дымом. Славно тая во рту и принося желанную прохладу, она её расслабила.
Софи отняла от губ стакан Куэрпо, когда в динамике её пристенного айфона вновь раздалась трель. Звонили долго.
На сей раз помехи были ещё громче и трескучей, ощущалась вибрация подземки. “Возьми трубку таксофона на углу Сенрю” прочла она на мониторе Хуавэй, после того, как отключила фон.
Это было неожиданно. И она долго думала, прежде чем отправиться.
В Кайфу она добиралась на метро. И зачем, она сама толком не знала. Больше всего её впечатлило сообщение. Софи не отдавала себе отчета в опасности затеянного ею, но то, что она могла в любой момент оборвать связь и уйти для неё казалось более-менее безобидным. И все же в ней ожил тот азарт, который заставил её потерять полмиллиона чипов на тотализаторе, которым она так долго пренебрегала и брезгала. Как и в прошлый раз её обуяла страсть открытий, — того, кто в полночь на безлюдных улицах ищет забегаловку “Сенрё”.
Во влажном, душном воздухе Хунань, выросли первые небоскребы, подул сквозняк. Дорога на шоссе и асфальтированные аллейки, водившие её кругом по центральному гиппермаркету, начали наконец расширяться. Движение в Кайфе было оживлённей, чем в Тяньсинь и Юэлу. Но пока что лишь их отголоски блуждали по воздуху в редко освещённых улицах Кайфы. Собирался дождь.
Небо над Кайфой было цвета полированного свинца, выкатывающегося под валики металлопрокатки. Софи повернула на углу известной ей улицы пользуясь миниатюрным ДжиПиЭрэС на руке, вместо часов, и только спустя два квартала в одиноко стоящем вблизи муниципалитета таксофоне раздался телефонный звонок.
Забегаловки Сенрё она так и не увидела. Впрочем, безлюдные кварталы так были запружены рекламой и неоном, что казались потерявшимися. Мелкие ручейки капелек, струясь под клетчатой рубашкой на выпуск поверх джинсов, и у неё в промежности, катились, оставляя пятна на одежде. Мокрые от пота руки липли.
Дождь ударяя в сизый асфальт, внезапно, как и всё в этом городе, рывками в напруженных мостовых и канавах, лил как из ведра. Вдобавок ко всему на голопроэкции ее часов, связанных с Хуавэй, в операционной системе что-то давало сбой. Чёрный экран пролетал всякий раз, мигая с периодичностью в пять секунд. Это несколько нервировало.
Смог над Чанша ушел и рассеялся с первыми потоками проливного дождя. Стало свободней, легче дышать. В небе, словно зёв гигантской раковины, открылись облака. Прохлада качалась по воздуху, слоняясь из стороны в сторону: по улочкам Чаньша и Кайфы, по тротуарам и аллейкам дул ветер.
Таксофон на улице Чуань, также одиноко продолжал звонить. Его мелодичная трель, казалось, единственным, что было слышно в два часа ночи перед метро.
В будке пахло мужским одеколоном. Так резко, что после двух глотков самбуки в горле стоял едкий запах спирта. Продирал носоглотку.
Софи подняла трубку.
Резкий шорох помех, и всё тот же треск электропроводов, перемежался с дыханием и помехами. Она стояла так минут пять дожидаясь ответа. Дождь за боксом стал чаще, перешел в ливень. Ответа не было. Было только молчание и шелест. Шорох на телефонной линии, и гудки.
Софи опустила трубку. В разряжающемся дожде плыли за окном в неоне струйки воды, хрипел доносящийся шум авто за пределами кварталов в Кайфе. Спокойная ночь разжижилась ливнем. И если бы не он, она бы не обратила внимания под стеклованной будкой таксофона на плюшевого медвежонка. Он лежал на полке рядом с телефоном. Странно было видеть здесь эту игрушку, — белоснежную и накрахмаленную, будто только что с прилавков магазина. Софи взяла её в качестве утешительного приза за ночной экспресс, молчаливый звонок не заговорившего собеседника. Единственное, в чём она могла быть уверена – в прохладной Куэрпо-мохито, что уже дожидалась её на столе дома.
На кухне по-прежнему было тускло и темно. Она скрутила пробку и наполнила стакан до краёв. Незаконченный альбом, по-прежнему, дожидался её возле монитора, в котором вновь проскользнул чёрный квадрат. Ещё немного и ей придется звонить Джоуи, чтобы он разобрался с системой. Помятый листок записки выпал из распоротой на затылке медвежонка прорехи так неожиданно, что она подпрыгнула, обжёгшись об окурок.
“Не звони Джоуи, — гласила записка”.
Софи покопалась пальцем ещё во внутренностях игрушки, шурудя вату, и не без удовольствия обнаружила еще один клочок бумаги. На сей раз сложенный в несколько раз и немного длинней предыдущего. Он повествовал об изолировании её от средств связи и предупреждал не пользоваться ими до момента контакта. Какого, Софи так и не поняла. Больше того, её удивил звонок в дверь в пол четвёртого ночи. Спустя пятнадцать минут после её поездки в Кайфу, звонок, как лезвие полосанул её.
— Софи, открой… Открой!..
Это был Джоуи. За дверью послышалось ворчание и шорохи. Спустя пять минут повисла тишина.
Она решилась открыть спустя еще минуту, но на площадке уже никого не было. Джоуи ушёл.
Наполнив уже сошедший инеем стакан Куэрпо, она легла на диван в соседней комнате, изучая потолок и пульсирующие тени огненных лепестков, вздымающихся и плавно опадающих на пол из проектора. Сквозил уют. И всё же она не могла отделаться от паскудной мысли, что ввязалась в какую-то авантюру. Телефон молчал, молчал и Хуавэй. Мессенджер прислал от Макроком суточное уведомление о балансе её счета. На нем стояло 243 тысячи в чипах. Она не обратила на него внимание, как всегда. Её почти сморил невзначай заглянувший к ней сквозняк, сон пришел так, что она почти выронила плюшевую игрушку. Если бы не повторный звонок в дверь, она бы заснула.
Но на этот раз она отворила дверь настежь, бросившись в объятия Джоуи, но вместо него в проёме стоял высокий худой незнакомец.
— Ты не Джоуи…
Он не ответил.
— Кто ты?
— Я твое прошлое, Софи. Времени мало. Ты должна отправляться со мной. В Кайфу. Время не терпит. Они знают, что я здесь…
— Кто?
На лице незнакомца был завязан чёрный платок, как шарф. Софи видела только его глаза, — чёрные, сверкающие под люминесцентной лампой.
— Тьюринг, — сказал незнакомец, беря её за руку, мягко и осторожно, почти не касаясь.
“Ей ещё не хватало вляпаться в дела с тьюрингом, — подумала она, глядя на забинтованную чёрной тряпкой голову своего визави”.
— Ты совсем меня не помнишь? Софи?
— …
— В Кайфе есть технолог. Там ты вспомнишь, кто я… или что ты есть теперь. Нас ждёт машина. Решайся, Софи. Времени мало. А ответы на вопросы уже близки. Близки, как никогда. Я уйду, если ты откажешься…
И хотя это было глупо, но монотонный ропот улиц и двигателя её успокаивал.
Её успокаивал и сам незнакомец, его присутствие, спокойная манера держаться. Казалось, всё в полуметре от него становится инертным и медлительным, падает тишина. Его вечный чёрный шарф на голове, оставляющий открытыми лишь глаза, действовал на неё как анестетик.
.
.
