Автор: Он надел перчатки, сменил пиджак на рабочую куртку, взял инструменты и стал обходить орган по кругу. Кантор и пастор удивлённо наблюдали за происходящим. Настройщик нашёл дверцу, в которой виднелась большая трещина. С прищуром он посмотрел на кантора и ухмыльнулся. При помощи молоточка и отвертки он аккуратно вскрыл дверь. Его взгляд выхватил из темноты лишь несколько деревянных ступенек. Фридрих достал из кармана пиджака фонарик и нажал на кнопку. Луч озарил большой проспект из сотен труб, разделённых двумя ярусами. Фридрих поднялся по лестнице на верхний ярус и боком стал пробираться сквозь узенький проём. Он шёл медленно, стараясь не задеть трубы, при помощи фонарика внимательно осматривая каждую из них. Мастер приблизился к запыленным трубам. На их стенках лежал очень плотный серый слой – такой толщины, что пыльные комки свисали по краям оловянных горловин. Рядом с трубами поменьше настройщик увидел запылённую маленькую трубку – один конец имел неровные края, словно её погнули и оторвали.
В толще пыли он заметил предмет, блеснувший в свете фонарика. Что это? Крошечная деталь, случайно закатившаяся между труб?
Фридрих вынул из другого кармана пиджака металлический прут, нагнулся и вытянул руку, приблизив конец прута к блестящему предмету. Он оказался круглой формы с большим ушком, поэтому мастер без труда подцепил его и аккуратно вытащил из глубин яруса.
Это было кольцо. Настройщик спустился с яруса и подошел к окну. При хорошем освещении можно было разглядеть кольцо в деталях: оно было золотым с выгравированной на ободке надписью на немецком языке «Клаусу с любовью от Лауры».
– Какая «драгоценная» пыль в вашем органе, – пошутил мастер. Он внимательно посмотрел на кольцо. Внезапно мастер помрачнел. – Такое ощущение, что раньше я его видел.
– Откуда оно могло взяться в инструменте? – удивилась Эльза.
– Я знаю! Я знаю чьё это кольцо! – неожиданно воскликнул пастор. – Его обронил один из строителей органа. Когда инструмент привезли из Германии, он был разобран. Собирать его приехали немецкие мастера. Они трудились три дня. А когда работы были завершены, один из строителей заметил, что потерял кольцо, подаренное ему супругой. Долго искали украшение, строители не по одному разу заходили внутрь органа, казалось, исследовали каждый уголок, но кольца так и не нашли. Клаус тогда очень сильно расстроился, ведь оно было символом их вечной любви с Лаурой. Такое же было и у Лауры, только с дарственной надписью от Клауса.
Мастер Фридрих побледнел. Сиплым голосом он вымолвил:
– Я знал Клауса. Мы вместе чинили органы в Саксонии. Это был мой лучший друг…
– Надо непременно вернуть кольцо владельцу, – сказала Эльза.
– Это невозможно, – печально вздохнул пастор. – К сожалению, они оба трагически погибли. Спустя несколько дней, после того как Клаус вернулся в Германию…
Повисла тишина, которую вскоре прервал Фридрих.
– Так пусть же это кольцо остается в кирхе, – предложил он.
– И станет напоминанием нашим молодожёнам, которые здесь венчаются, как важно любить друг друга и хранить верность, – согласился пастор.
– А я, пожалуй, вернусь в орган, – сказал мастер, – там меня ждет ещё очень много работы, – он стряхнул с рукавов пыль, прихватил с собой щётки, кисти и принялся за дело.
***
Через два дня орган был готов к выступлению.
В день концерта зал кирхи был полон гостей. Люди съехались со всего городка, чтобы услышать сочинения Баха, Гайдна, Шуберта и Генделя в исполнении «помолодевшего» короля инструментов.
Над площадью зажглись вечерние огни. С холмов в распахнутые окна дул свежий лёгкий ветерок, наполнявший воздух прохладой. Его пропитывали десятки мощных серебряных голосов — флейт, скрипок, виолончели, арфы… Гулкие своды ещё больше усиливали набегающие, сочные аккорды; они летели вверх под купол, озарённый тысячами свечей позолоченных люстр, и не успевали затихнуть – на смену им поднимались новые звуки.
– Теперь я не одна, нас двое! – ликовала труба-флейта, рядом с которой пела ее сестра – настройщик вернул её на место.
Колокольным звоном грянули трубы средних регистров, ещё громче загудели нижние басовые. Мощные звуки разрывали воздух, наполненный ароматом белых лилий, но затем становились глуше и нежнее. Тонкой органзой они обволакивали столешницу у алтаря, где на лиловой бархатной подушечке лежало кольцо с высеченной на жёлтом металле надписью «Клаусу с любовью от Лауры».
.
.
