Автор: «Как же все-таки здесь хорошо. Совсем не хочется уходить. Задержаться бы на пару дней…», — Петр посмотрел на часы. Показывали 15.00. Пора. Последним взглядом окинул дом. Старая дача располагалась посреди леса. Дикие сосны шумели и поскрипывали вверху. Солнечные лучи попадали сквозь зеленые шапки деревьев на сухую хвою, которой была засыпана земля, блики рябили, рассыпались на пятна света. Дом стоял на небольшом взгорке. Старый, деревянный. Дом с историей. Окна распахнуты. В комнатах гуляет теплый ветер. Тюлевые занавески надуваются, как паруса. На крыльце стоит отец. Как живой. Даже щетина на щеках, и запах папирос Герциговина флор. «Все детали учли, черти. Умеют, когда захотят». Отец тоже посмотрел на часы. Петр помнил их с самого детства: механические, марки Ракета, стрелки натерты фосфором, чтобы видеть время в темноте. Часы материализовал программист Вася, прекрасный специалист, которой страстно увлекался старыми механическими приборами.
Отец грустно улыбнулся и спросил: «Когда ждать тебя теперь?». Высокий худой блондин лет 35 стоял вполоборота к пожилому мужчине и смотрел вглубину леса. Он повернулся на вопрос, но промолчал. Сам не знал. Отпуск давали два раза в году. Неделю Петр писал диссертацию на тему материализации визуализированных обьектов. Несколько дней провел на море, загорел, накупался, и вот на 2 дня выбрался к отцу на дачу, порефлексировать, вспомнить тот особенный вечер, когда последний раз видел отца, наговориться, отдохнуть от суеты и заодно проверить работу программистов – все ли учли с последней разборки их визуализации. Нашлись, конечно, недоработки: чашки для чая оказались одноразовые из биоразлагаемого материала, который стали использовать уже в новом веке для экономии воды. Постельное белье – не настоящий хлопок, а более тонкая синтетика. Видимо, обычная компьютерная ошибка. Не те компьютеры нынче – слишком эмпатичны, эмоциональны, ошибаться стали чаще. То ли дело старые, когда компьютеры были еще техникой, без вживленного человеческого ДНК. Все поменялось: раньше чипы вживляли в человека, а теперь наоборот. Время не стоит, если так можно выразиться.
Хотя отец считал по-другому: теорема, названная его именем, гласила – «т.к. в соответствии с теорией относительности, Вселенная имеет три пространственных измерения (длинна, широта, высота) и одно временное измерение, и все четыре измерения органически связаны в единое целое через динамическое измерение — гравитацию, являясь почти равноправными и способными переходить друг в друга, при этом текучие измерения (время, гравитация) способны изменить статическое измерение – пространство, в случае изменения наблюдателем системы отчета». За доказательство этого вывода Отец получил премию Филдса. Но теорема была доказана в теории, так сказать. В расчетах. Практического подтверждения отец так и не смог получить, как не старалась бригада ученых его института, в котором сейчас работал Петр.
«В целом – отличная визуализация мира. Полное ощущение реальности», — мысли вернулись к работе.
Отец подмигнул, потом быстро провел рукой по глазам, смахнул слезу. Затем снял часы и протянул молодому мужчине – «возьми, пусть будут у тебя, на память». Петр подумал: «Совсем как в тот последний раз, когда я видел его живым». Циферблат часов пустил солнечный зайчик и крыльцо вмиг покрылось шахматной световой сеткой. Молодой мужчина немного подумал и взял часы. Не стал затягивать прощание. Подмигнул в ответ старику, махнул рукой и пошел по дорожке. Ключом открыл калитку. Шагнул.
Лера как будто ждала меня. Увидела, как я выхожу из рамки портала и радостно замахала: «Привет! Петь, мы тебя ждали! Здорово, что ты сегодня вернулся! Как отпуск? Как отец, дача? Понравилось?».
Я закрыл портал магнитным ключом и с удовольствием вздохнул разряженный воздух нашего современного мира. Все-таки привыкаешь дышать меньшим количеством кислорода и насыщенный воздух других миров, хотя и считается лечебным, кажется тяжелым для организма.
«Рыжуля, как всегда много вопросов! Но я скучал», — постарался придать голосу сексуальность и хрипоту. Лера мило покраснела. Я поцеловал ее в щеку, и она зарделась еще сильнее. «Милая девочка. Надо как-нибудь уже пригласить ее на ужин». А вслух спросил: «Шеф вызывал?». «Конечно. Вся команда ждет твоей рецензии. Ты же – самый великий специалист по дизайну 20 го века». Я купился на комплимент, спросил: «Лер, пойдешь со мной в субботу на ужин?». Лера скосила глаза в сторону, секунду подумала и кивнула. «Пойду».
В прекрасном настроении пошел в конференц-зал. Пока шел, думал, что впереди еще два выходных. Удачно спланировал отпуск – так, что он закончился в пятницу. И поработать успел и отдохнуть. После совещания с друзьями-коллегами пойдем в Инста мир. Устаю от него, конечно. Но сейчас было в самый раз – соскучился по гламурному веселью, показному шику, красивым картинкам, девочкам — все как одна с фильтрами и гладкими молодыми лицами, попами, грудями. Прикольно зависнуть в пятницу вечером в этом мире. Он и так всегда полон. Но по пятницам особенно. Переходишь из комнаты в комнату, везде знакомые, а те, кого не знаешь, через 5 минут – уже друзья. И столько комплиментов услышишь, новостей, обсуждений. Девочки лайкают от души, легкий флирт. А в некоторых комнатах и пожестче. Каждый свое найдет. Проходя мимо двери в Инста-мир я тормознул, больше от удивления. Дверь была открыта, но за ней разместилось другое незнакомое, новое для меня пространство: футбол. Не старый футбол 20 века, но что-то невероятно интересное, крутое, массовое – были видны миллионы игроков, расположенных на разных уровнях, каждый на своем личном облаке, все включены в одну общую игру. Видимо, новая комната. Странно, что Инста комнату перенесли. Я завис на несколько минут, не в силах оторваться от игры. Среди игроков случилось массовое движение. Я понял, что произошло что-то важное. Миллионы людей, которых я видел одновременно близко и далеко вскинули руки вверх и зашлись в едином крике – «ГООООЛЛЛЛ!!!». Меня подкинуло вверх от общей энергии, хотя я находился за пределами комнаты. «У этой визуализации большие перспективы», — подумал я. Потом прикрыл дверь и последовал дальше.
В конференц-зале меня ждала вся команда. Все в сборе. Оно и понятно: дело к завершению. Мы сдаем проект визуализации переломных моментов жизни. Наш инвестор – крупная страховая компания. Члены команды – мои верные товарищи, с которыми разработали десятки проектов и провели немало выходных, зависая в Инстамире.
Мы прошлись по ошибкам проектам, обсудили приемку у Инвестора. И довольные, завершили совещание. Ребята зашумели, задвигали стульями. Володя, старший по флористике в проектах, и мой лучший друг по совместительству, спросил: «Петь, идешь в футбол? Мы с ребятами решили прямо сейчас идти». Я удивился: «Мы же договаривались после моего отпуска к девочкам в Инстамир?». Володя прищурил глаза и переспросил: «Куда? ….Петь, ты если еще занят и не идешь в футбол, то давай, пока, что-ли. Сам понимаешь – пятница, кто не в футбол, тот пропустит гол». Он повернулся и ушел, как будто и не было 10 лет нашей ежедневной дружбы, совместных пьянок, девочек, гламура.
«В футбол», — странно как-то звучит….Ну ладно, возможно за две недели что-то поменялось. Я остановил программиста, молодого парня Василия Петровича, 25 лет отроду. «Вась, куда перенесли инста-комнату?» — спросил я: — «Хотел расслабиться, а ее нет. Технический ремонт?».
Вася с удивлением посмотрел на меня. Переспросил несколько раз, повторив мой вопрос. Потер лоб. Сел на стол. Потом не сводя с меня глаз ответил: «Такой комнаты у нас… вернее, в мире – нет. И никогда не было.»
Я побледнел. Сегодняшний день пронесся у меня перед глазами. Блин, блин, что не так…Дача. Сосны. Отец. Прощание. Часы. Я вспомнил: часы. Сунул руку в карман и достал оттуда старые механические часы Ракета с фосфорными стрелками, визуализированные Василием Петровичем. Они должны были рассыпаться при переходе через портал. Но я держал их в руках. И они шли, шли в обратную сторону.
Я все понял. Мы с Васей смотрели другу другу в глаза. Мне кажется, он тоже был покрыт холодным потом, и улыбался. Отец не смог провести физический опыт доказательства теоремы при жизни. И сделал это после смерти, отправив со мной в другое пространство время, тем самым изменив точку отсчета наблюдателя.
Мы с Васей смотрели на часы, которые изменили пространство. Они были настоящими. «Вероятно, время перетекая из визуализированного в реальное пространство, не только меняет это пространство, но и приводит к материализации ранее визуализированных объектов», — подумал я. Следующая мысль была о незаконченной диссертации и об Отце, которого мне очень не хватало…
