Автор: Девочка, сдерживая слёзы, кивнула и обхватила своими маленькими ручками отца за шею. Быстро смахнув с ресниц непрошеные капли и поставив на землю дочь, мужчина обернулся и поднял с покрытого большими зелёными листами ложа жену, заботливо положив ее голову с сомкнутыми веками на своё плечо и укутав в нежном объятии. Напоследок он тепло улыбнулся Эльпиде и направился к обрыву. И как только его нога не нашла опоры, он повалился вниз, как камень, крепко обнимая любимую женщину и смотря лишь на неё.
Малышка, вскрикнув, подбежала к краю пропасти, но не нашла внизу, на острых камнях, своих родителей. Только две небольшие белые птицы плавно махали крыльями у подножия скалы и исполняли очень знакомую трель. Прислушавшись, девочка различила ту самую мелодию, которую ее родители постоянно пели друг другу, говоря между строк о любви к своему супругу, к дочери, ко всему миру. Ребёнок прижал ко рту ладошки и счастливо засмеялся, провожая маму и папу, исчезающих в облаках, в последний полёт. Той ночью, когда Эльпида осталась одна, на небе зажглись две крохотных, но ярких звезды, всегда освещающие девочке путь, куда бы она ни направилась.
Никто в общине так и не заметил горя, постигшего людей, обитающих на краю острова. Все давно забыли, что кто-то существовал за пределами огороженной кольями деревни. Только глава общины, на старости лет превратившийся в гнилою душой, но крепкого телом старика, помнил, как изгнал он неугодных со своей земли. Мужчина ненавидел тех, кто отличался, поэтому сурово карал непохожих идеями и образом жизни граждан. Всю свою злость он вливал и в своего сына, превращая подрастающего юношу в оружие, которым намеревался избавиться от вольнодумцев на севере чудесного полумесяца.
Мальчик уже с малых лет питал недобрые чувства к изгнанным. Его возмущало, как кто-то мог не повиноваться воли великого правителя, ставить под сомнение все, что проповедовал его отец на общих собраниях, вести праздный образ жизни, как те неугодные аборигены. В такие моменты темно-карие глаза юноши не выражали ничего, кроме жестокости. Сведенные к носу брови, как боевые копья, были готовы грозно взметнуться вверх и наградить уничижительным взглядом любого, кто посмел бы возразить его мнению. Коротко стриженые волосы топорщились ежиком в разные стороны, как бы отпугивая всех, кто хотел подойти к мальчику, а королевская осанка никогда не позволяла окружающим сомневаться в уверенности этого парня.
Так продолжалось пятнадцать лет. Дети, совершенно не похожие друг на друга, росли в разных частях острова, ожидая таинственного знака, который напророчил им изменить мир. И в один день произошло то, о чем они так давно мечтали.
В особенно палящий полдень, когда солнце стояло, не шелохнувшись, в зените, даже темные тучи обходили стороной ореол ярких лучей, чтобы ненароком не исчезнуть от ослепляющего света, Эльпида решила прогуляться под прохладной сенью деревьев до дальнего источника, а заодно наполнить кувшин с водой. Повзрослевшая девушка знала, что на другой части острова живет группа людей, не особо жалующая тех, кто отделился от нее много лет назад, но по наставлениям отца и матери не пыталась сблизиться с ними, боясь, что навлечет на себя злость жителей деревни. Поэтому, уверенная, что к той речке никто из людей не придет, она без опаски, медленно шла к прохладной воде, тихонько напевая любимую песню. Добравшись до источника, Эльпида вышла на покрытый водорослями бережок и, столкнувшись взглядом с молодым человеком, замерла.
Перед ней, расправив плечи, стоял, не шевелясь, тёмноглазый красавец, облачённый в чёрные штаны с карманами, рубашку, такого же цвета плащ и грубую обувь, приминающую травинки. Впервые вышедший из родной деревни, он искал новый источник воды, чтобы обеспечить родником общину. И сейчас, застигнутый врасплох неожиданным появлением незнакомки, он источал вокруг себя недобрую уверенность, граничащую со злостью. Фляга в левой ладони юноши наклонилась, и из её горлышка начали неторопливо скатываться в траву живительные капли влаги. А правая рука, потянувшаяся к устрашающему своим видом ножу, прикреплённому к широкому поясу, застыла в полусогнутом состоянии, готовая в любую секунду выкинуть вперед оружие, уничтожив нападающего. Но парень не торопился избавляться от девушки. Он медленно обводил взглядом её волнистые волосы, мягкими волнами, спускающимися до поясницы, прекрасное лицо с густой россыпью веснушек и двумя яркими добрыми голубыми глазами, светлое холщовое платье с маленькими вышитыми цветами по подолу, рукавам и тонкому поясу, завязанному аккуратным бантом, и босым ногам. Юная красавица в свою очередь тоже не торопясь рассматривала парня, с каждой минутой понимая, что отныне их души связаны навсегда. Её немного удивила не по-летнему удобная одежда, но больше всего её влекли чёрные угольки, расположившиеся под грозными бровями. Она без страха вгляделась в хмурое и злое лицо незнакомца с твёрдым намерением сломать стену жестокости, воздвигнутую им, отгородившись от всего мира.
— Как твое имя? – раздался грубоватый дерзкий голос, нарушив возникшую тишину около родника. Молодой человек, не выдержав зрительного поединка, быстро отвёл глаза в сторону, а потом, скрестив руки на груди, гордо поднял голову и надменно посмотрел на стоящую напротив девушку. – Ты не похожа на женщин из деревни, значит твои родители – это те самые, неугодные нам?
Его глаза недобро сверкнули.
— Меня зовут Эльпида, — начала девушка, спрятав в глубине своих глаз смешинки из-за смущения юноши. И, не обращая внимания на колкости, продолжила, – да, ты прав. Я пришла с севера, где мы счастливо жили с родителями, пока они не улетели. А сейчас я живу одна.
— Улетели! На самых настоящих крыльях? – снисходительно усмехнулся парень. Он вдруг вспомнил историю о своих предках, которые прибыли на этот остров птицами и, обернувшись людьми с покрытыми перьями руками, остались на нем, чтобы наслаждаться безоблачными будущим.
— Да, превратились в птиц и взлетели в небо. Мама долго болела, а когда она заснула навсегда, то папа стал для неё опорой в их последнем путешествии. Скажи, — с любопытством произнесла Эльпида, — ты всегда такой грустный? Тебе не хочется петь, когда ты видишь вокруг себя всю эту красоту?
Она обвела рукой раскинувшуюся полянку и погладила пальцами красные ягодки малины. Юноша недоумённо воззрился на свою собеседницу. Никто из его селения и думать не смел о том, что бы задать сыну главы общины такие дерзкие и личные вопросы.
— Нет, не хочется, — в его голосе зазвучала сталь. – Меня не впечатляют, как ты выразилась, красоты. Я бы предпочел, чтобы ничего зелёного, цветного, с ветками, с ягодами не было. В силах человека подчинить себе весь мир, этим я и займусь, когда приму от отца власть и застрою этот остров домами, постройками, складами и сараями.
И он с силой пнул маленький камушек, отлетевший в ствол невысокого дерева и оставивший на нём след.
— Да, нам по силам изменить мир, но имеем ли мы на это право, — задумчиво протянула девушка, наполняя кувшин холодной водой. Но потом, вдруг что-то вспомнив, она вновь посмотрела на молодого человека, — ты не хочешь улететь с этого острова? Избрать совсем иной путь, не тот, который тебе навязали в общине? У меня есть крылья из дерева, такие большие, что удержат и тебя. Мы бы могли сделать еще одни, чтобы вместе отправиться в полет, — с улыбкой говорила Эльпида, следя за проскальзывающими на лице хмурого человека эмоциями. – А как же твое имя?
— Зефир.
С этими словами юноша развернулся и, даже не попрощавшись, быстрыми шагами направился вглубь леса, спеша оказаться в деревне и рассказать о своих подозрениях отцу. А девушка, охваченная непонятным волнением, еще долго стояла на берегу ручейка и смотрела вслед скрывающейся среди деревьев спине. Вдруг она вздрогнула, вспомнив, что на прощание сказал ей папа, и смутная догадка осветила её лицо:
— Ведь это ты ветер…
Эльпида, наконец, осознав смысл сказанного её родителем, радостно подпрыгнула на месте и побежала вприпрыжку к себе, на дальнюю и дикую часть острова, которая сохранила первоначальный вид: густые поросли лишайника на деревьях никогда не встречались с чужой человеческой рукой, диковинные цветы, похожие на крохотные головы, росли только для девушки, заботливо ухаживающей за ними, а гиганты-деревья дарили ей тень в жаркие дни и кров в дождливые. Добравшись до излюбленной полянки, красавица вытащила из-под раскидистого куста с большими широкими листьями огромные деревянные крылья, сотворённые аккуратными пальчиками. Её самой большой мечтой было улететь с этого острова и найти собственный дом, душа звала вперед, в неизведанные дали. В детстве родители рассказывали Эльпиде о том, что жители общины потеряли самое главное в своей жизни – надежду, что теперь люди, охваченные стремлением обладать всем, живут, как завоеватели, и верят в собственный эгоизм. Не совсем поверив историям отца и матери тогда, девушка убедилась в их правдивости сейчас, после встречи с тёмноглазым парнем. Поэтому она поняла, что обязана показать гражданам селения способ вновь обрести крылья и взлететь над низменными желаниями. И вот теперь, торопливо проверяя своё изобретение, она думала, как придёт в деревню, расскажет взрослым и детям о том, как чудесно снова подобно предкам летать, и поможет всем сделать собственные крылья. Мечтания уносили её все дальше и дальше, и девушка, охваченная твёрдой решимостью в успехе своей идеи, с чистым сердцем направилась на пострадавшую от человеческих рук часть острова.
Зефир, добравшись до дома и рассказав отцу о том, что изгнанные мужчина и женщина умерли, но оставили после себя ребёнка, теперь мерил шагами комнату и не мог отогнать от себя назойливое чувство тревоги. Молодой человек задумчиво ходил из стороны в сторону и думал, думал, думал…
— Что-то особенное было в этой девушке, не похожее ни на одного из нас, жителей деревни. Внутренний свет, вот что я видел. Она чиста, невинна, искренна. Полная противоположность мне. Что заставлял делать мой отец? Казнить невиновных ради устрашения. Срубать великолепные своей мощью дубы, которые всегда вызывали у меня восхищение. Топтать крохотные безвредные цветы. Да, я самый настоящий палач. Мое сердце черно, а Эльпида смогла его осветить. Дать надежду на искупление. Зачем я все рассказал про неё? Теперь отец не успокоится, пока не покончит с ней…
Вдруг его мысли прервал чей-то крик с темной улицы. Толпа людей с горящими факелами направлялась к воротам.
— Только не она, — взволнованно прошептал Зефир, в спешке надевая плащ и выскакивая на крыльцо.
Но это была она. Эльпида лёгкой походкой вышла из леса и со счастливой полуулыбкой направлялась к воротам. Небольшой букет ландышей, любимые цветы её матери, уютно примостились на согнутом локте, а второй рукой она махала прибывающим и прибывающим людям. Казалось, сами звёзды освещали ей путь. Удивлённые мужчины и женщины, мальчики и девочки с озлобленными лицами толпились вокруг неё, образуя широкий и плотный круг, из которого ни один бы не смог выбраться. Зефир, охваченный страхом за жизнь девушки, яростно расталкивал сограждан, стремясь пробраться к ней и вызволить из ловушки. Но вдруг парня резко дернули назад. Не удержавшись, он повалился на спину и упал на пыльную дорогу прямо к ногам отца. Вскочив и попытавшись объяснить ему, что Эльпида пострадает от грязных лап жителей деревни, юноша был прерван поднятым перстом руки. Мальчик понял, сейчас перед ним стоял не отец, а жестокий и бессердечный правитель, и он не остановится, пока не достигнет, чего желал десятки лет – избавиться от потомка неугодных его воли. Тогда Зефир совершил то, о чём бы никогда не подумал – выступил против главы общины, грозно сообщив о своём намерении. Но взметнувшиеся к лицу собственного сына кулаки, лишённые чувств, повалили вмиг ослабевшего юнца наземь. Старик с недрогнувшими сердцем перешагнул через молодого человека и стальной походкой пошёл вперед, к той, что посмела явиться сюда.
— Как твое имя? И что тебе нужно? – яростный возглас разнесся над вмиг успокоившейся толпой.
— Меня зовут Эльпида, — повторила девушка, не понимая, почему люди озлоблены на нее. – Я здесь, чтобы помочь вам вновь обрести крылья.
— Ты – маленькое и жалкое существо. Как же ты смеешь заявляться сюда без моего разрешения? Не твоих ли родителей я выгнал, как каких-то букашек, из нашего дома? – закричал старый мужчина, появляясь перед несчастной и потряхивая посохом.
— Я такой же человек, как и вы, но у меня хватает достоинства и такта, чтобы не оскорблять вас. Но разве вы не хотите снова почувствовать свободу своей души, когда хочется петь и радоваться? Разве вы не хотите снова почувствовать себя наполненными надеждой на светлое будущее? Разве вы не хотите снова почувствовать себя счастливыми, как наши предки? – обращалась Эльпида к каждому, кто смотрел на неё. Но ослепленные жадностью, алчностью и злом люди так и не услышали её слов и лишь растерянно переглядывались друг с другом.
— Зачем нам надеяться на что-то или на кого-то, когда мы можем сами добыть себе пропитание, построить дома? Мы верим в себя, для надежды у нас нет времени. Мы сами выгрызаем себе путь в светлое будущее. Надежда? Удел слабых, — закончил свою речь правитель и усмехнулся.
.
.
