Чаша Кудеяра

Глава 10. О точках и многоточиях

После победы над могущественной колдуньей ребят настолько переполняли эмоции, что возвращаясь к Отшельнику, они всю дорогу смеялись и пели песни. Костя порывался опробовать свой дар лекаря на Илье, но Ядвига уговорила его подождать до встречи с царевичем, поскольку излечение наследника могло стать сильным козырем при общении с непредсказуемым и злопамятным правителем. Однако действительность оказалась хуже всех ожиданий.

— Нет, он определённо нарывается! — кипел Костя так, что только пара из ушей не хватало. — Если он с ней что-нибудь сделал, то трон Белогорья точно достанется кому-то другому!

— Спокойно, ты же слышал — Иван не знает, кого схватил, — уговаривала его Ядвига. — Да и просто глупо вредить заложнику, если рассчитываешь взамен получить живого и здорового сына! Не дурак же он, в самом деле! Наверняка Ника в порядке.

—  Надеюсь, — проскрипел зубами Костя.

— Ты только не обостряй ситуацию с порога! Лучше я буду говорить. Начнём вежливо, а дальше… дальше по ситуации.

Часы ожидания тянулись для Ивана Царевича невероятно долго. К концу дня, практически убедив себя, что его снова обманули, он занимался исключительно тем, что перебирал в уме все известные способы наказания и казней. Единственное, что ещё хоть как-то утешало самодержца — грустная, но всё равно очаровательная Вероника, сидевшая на полу у его ног с закованными в металлическую муфту руками. Уж если он и проиграет, то на этот раз точно знает, как отомстить и скрасить горечь поражения одновременно!

Разумеется, царевич позаботился об охране. По бокам от его трона стояли двое стражников, двое — у входа в зал, ещё с десяток гридней в коридоре, столько же обосновались в трапезной, а все остальные дружинники заполонили двор вокруг терема. Все с нетерпением ждали гостей и наконец, дождались.

— Царевич! — вбежал в зал и низко поклонился тот воин, что был старшим дозора на холме, где Ядвига приняла свой первый бой. — Они вернулись!

— С пустыми руками? — недоверчиво прищурился Иван.

— Нет, наследник с ними.

— Что ж, тогда пускай заходят!

Ещё раз поклонившись, воин убежал, но вскоре вернулся вместе с гриднями, сопровождавшими Ядвигу, Костю и Тимофея, нёсшего Илью. Не говоря ни слова, девушка достала из дорожной сумы Чашу Кудеяра и протянула Ивану Царевичу.

— Да неужели! — произнёс тот, не веря своим глазам и подавшись вперёд всем телом. — А с сыном что?

— Ольга наложила проклятье, и у него отнялись ноги, — пояснила Ядвига.

— То есть он не может ходить? — переспросил Иван, забирая Чашу Кудеяра.

— Да.

— Э нет! — покачал головой правитель Белогорья. — Уговор был не таким! Наследник трона должен оставаться сильным и здоровым, а иначе, что от него толку? Или вы найдёте способ всё исправить, или Ника навсегда останется со мной!

От таких речей Костя рефлекторно дёрнулся, и Иван Царевич тут же подал условный жест рукой.

— Мечи наголо! — заорал командир стражи, и подчинённые исполнили его приказание с устрашающей скоростью. С обнажёнными клинками гридни шагнули к ребятам, и, надо сказать, лица их не предвещали ничего хорошего.

—  Похоже, шутки кончились, — заметил Костя, глядя на сужающееся кольцо сверкающей стали. — Будем драться?

— Подожди, не надо, — ответила Ядвига, — я постараюсь убедить их, что мирное решение проблем всегда самое лучшее.

— Интересно как?

— Да чтоб ты на ежа сел! — вдруг выкрикнула девушка и указала пальцем на ухмыляющегося командира. В ту же секунду невидимая сила подхватила его и потащила к скамье, стоявшей вдоль стены. Все остальные дружинники замерли, как завороженные наблюдая за происходящим.

— Нет, нет, стой! — кричал воин, в испуге хватаясь за воздух и скребя по полу каблуками сапог. Однако всё потуги оказались тщетны, и командир стражи с размаху плюхнулся на пятую точку, которую, как выяснилось, кольчуга совершенно не прикрывала. Коротко вскрикнув и скривившись от боли, несчастный завалился на бок, а из под него выкатился недовольно фыркающий, живой клубок с иголками.

Большинство стражников смотрели на ежа с оторопью, как самые обычные люди, столкнувшиеся с чем-то сверхъестественным, но нашлись и исключения, как например стражник со шрамом, судя по взгляду, решивший испытать удачу и разрубить ведьму в прыжке.

— Предупреждаю! — ткнула в его сторону пальцем Ядвига, вовремя заметив подозрительные приготовления. — Кто следующий дёрнется — будет у себя из штанов гадюку выуживать!

Такая угроза оказалась страшнее любой другой и подкосила даже самых стойких бойцов.

— Всё! Мы всё поняли, хозяйка! — поспешно заверил её стражник со шрамом и положил меч на пол.

— Остальные тоже бросайте оружие! — потребовала окрылённая успехом Ядвига.

И действительно, один за другим клинки и копья посыпались на пол.

Поняв, что опять проиграл, замычал царевич от бессильной злобы и предчувствия, что аукнуться ему все угрозы, да холодная камера с кандалами. Лучшее, до чего он додумался в тот момент — не плодить лишних свидетелей своего позора.

— Бездари! Пошли вон с глаз моих! — закричал он на воинов, и те с понурым видом повиновались.

— Обязательно было нам угрожать? — спросила его Ядвига, когда лишние уши покинули тронный зал. — Мы же не злодеи, в конце концов!

— Всё получилось не так, как я хотел, — пробурчал  Иван. — Совсем не так…

— Поверь, мы тоже много чего не ожидали. Тем не менее, Чашу Кудеяра мы вернули, а насчёт сына сейчас попробуем помочь. Кощей, твой выход!

Тимофей усадил Илью на скамью и отошёл в сторону. Костя присел перед мальчиком, положил ладони ему на коленки — и о чудо! Всего через несколько секунд тот задёргал ногами, вскочил и побежал к отцу.

— Папа, папа, я снова могу ходить!

— Отлично! — сказал Иван, потрепав сына по голове. — Обрадуй мать, а то она второй день в слезах!

Когда наследник скрылся за дверью, царевич достал ключ и снял оковы с Вероники.

Костя тут же заключил подругу в объятья.

— Ника, ты в порядке? — спросил он расплакавшуюся девушку.

— Да, всё более-менее, если не считать кандалов. Просто я изрядно перенервничала.

Посмотрев, с какой нежностью общается воссоединившаяся парочка, правитель Белогорья поморщился и повернулся к Ядвиге.

— Ну что, колдунья, теперь мы квиты?

— Не пойму я, Иван: власти у тебя — хоть отбавляй, терем — полная чаша, и жена есть, и детки… От чего ты злой то такой и до чужих девиц охочий?!

Вопрос был скорее риторический, ибо на откровенность Ядвига не рассчитывала, но неожиданно для неё Иван Царевич не стал отмалчиваться.

— Так если жена меня видеть не желает, то каким мне быть?! — ответил он, не скрывая раздражения.

— Может быть, просто надо начать вести себя по-другому? — задала ему встречный вопрос Ядвига, однако Иван только махнул рукой.

— Да не в том дело! Её против воли за меня выдали! С того всё и пошло!

— Ишь ты…

— Случай, конечно, тяжёлый, — вклинился в разговор Костя, оказавшийся невольным слушателем, — но ведь можно дать ей шанс передумать.

— Каким же образом можно переубедить человека, который столько лет на меня дуется? — поинтересовался Иван с откровенным скепсисом в голосе.

— Не дай Бог, нас кто-нибудь подслушает, царевич! Так что подходи ближе, прошепчу на ухо!

Белогорский луг в летний полдень, солнечный, но не жаркий — место самое что ни на есть замечательное. Воздух там напоён невыразимой смесью ароматов цветущего разнотравья, вокруг щебечут птицы и стрекочут кузнечики. Слушая, вдыхая и созерцая величественную и одновременно простую красоту луга, можно легко отстраниться от любых земных забот и хотя бы на короткий срок обрести душевный покой. Наверное, девицы, что собирали на лугу цветы и плели из них венки, никогда об этом не задумывались, но сердцем чувствовали точно. Среди них выделялась одна красавица в богатом платье, и не мудрено — поскольку звали её Елена Прекрасная, и была она женой Ивана Царевича.

Однако благолепие и спокойствие вмиг улетучились, когда грянул дробный стук копыт. Увидев страшного всадника в чёрной одежде и шлеме, похожем на оскал черепа, девицы стали разбегаться в разные стороны, сотрясая воздух истошным визгом. Все, кроме Елены Прекрасной, которая осталась стоять неподвижно и смотрела на чужака без всякого страха, даром, что на поясе у него болтался длинный меч в воронёных ножнах.

Наклонившись в седле, незнакомец вытянул правую руку и легко — словно пёрышко, на скаку подхватил царицу. Несмотря на столь наглое и бесцеремонное обращение, Елена не испугалась и вскрикнула скорее от удивления, ощутив нечеловеческую силу. Когда же странный всадник привёз девушку в каменный замок, принадлежавший раньше колдунье, она стала смотреть на своего похитителя и вовсе с любопытством. Никто и никогда не слышал о существовании этой крепости, а её архитектура и непривычный декор были способны поразить воображение любого белогорца. Кроме того, несмотря на дерзость и устрашающий вид, могучий воин не проявлял грубости в средневековом понимании и даже, как показалось Елене Прекрасной, довольно галантно снял её с лошади за талию.

— Это ж как же надо влюбиться, чтобы отважиться украсть царевну? — спросила она с улыбкой, практически не сомневаясь в причине похищения, когда Кощей Бессмертный (а это именно он спрятал лицо под шлемом), привёл её в обеденный зал с камином и прекрасными гобеленами на стенах. Однако ответ незнакомца неприятно поразил Елену Прекрасную до глубины души.

— Полегче, красавица! Я люблю только себя! — произнёс он высокомерным тоном.

Растерявшись от таких слов и не зная, что сказать, царица остановилась как вкопанная и теперь смотрела на похитителя в чёрном одеянии, обескуражено хлопая длинными ресницами.

— Конечно, я, может быть, и возьму тебя в жёны, — продолжил Кощей, оглядев красавицу с головы до ног, — перед тем как съесть. Или сразу съем — я ещё не решил!

— Да что ты за чудовище такое?! — гневно закричала на него Елена Прекрасная, вырывая руку.

— Я — Кощей Бессмертный! — громогласно заявил Костя с той силой и властью, что не подразумевает возражений. — И не моги мне слова поперёк молвить! Как скажу — так и будет!

Схватив кочергу, похититель за несколько движений свернул её витиеватым кренделем и швырнул в камин со столь великой силой, что едва его не разрушил.

Осознав, в каком кошмарном положении она оказалась, Елена Прекрасная буквально упала на стул и горько разрыдалась, закрыв лицо руками. А что ещё могла сделать женщина, воспитанная отнюдь не как амазонка, столкнувшись с неодолимым злом? Да, на стене висели разные мечи, булавы и боевые топоры, но она совершенно не умела ими пользоваться. Бежать не представлялось возможным, равно как и просто выпрыгнуть из окна замка, каждое из которых, по сути, являлось бойницей шириной всего в две, изредка три ладони.

Неизвестно на какую глубину отчаяния погрузилась бы царевна, но вскоре дверь в зал распахнулась, и внутрь с обнажённым мечом ворвался Иван Царевич.

— Елена, ты цела?! — закричал он с порога.

— Ваня, он меня съесть хочет! — тут же пожаловалась ему жена, мигом забывшая о прежних распрях.

— Не беспокойся, быть ему голодным!

— Да ты никак погибель свою ищешь? — грозно вопросил Кощей, выхватывая меч.

— А вот сейчас и проверим, чей срок вышел! — бесстрашно ответил царевич и бросился в атаку.

В праведной ярости Иван осыпал противника градом ударов, но тот довольно уверенно отбивался, хотя ему и приходилось время от времени отступать.

В какой-то момент, когда мечи бойцов со звоном скрестились у них над головами, Кощей поставил Ивану подлую подножку. Не ожидавший такой низости царевич рухнул на спину, а что ещё хуже — при падении потерял оружие.

— Ага! Вот и конец тебе! — возликовал хитрец, оказавшись в шаге от победы.

Ситуация выглядела настолько безнадёжной, что Елена Прекрасная завизжала от ужаса, да только её страдания не остановили коварного злодея. Бросив на пленницу довольный взгляд, он один за другим нанёс два рубящих удара по лежащему царевичу, и не миновать бы беды, кабы Ивану не удалось увернуться.

— Не трепыхайся! Всё равно по-моему выйдет! — приговаривал Кощей, вновь занося оружие над своей жертвой, однако в следующий миг ему в голову прилетела шипастая булава, и он зашатался словно вусмерть пьяный, пытаясь удержаться на ногах.

— Не тронь моего мужа! — крикнула Елена, ощутившая невероятный кураж от меткого броска, тем более, что он был первый в её жизни.

Пользуясь удачным стечением обстоятельств, Иван вскочил и ударил похитителя супруги в скулу с такой силой, что тот отлетел к столу, опрокинул его на бок вместе со всей снедью и блюдами, а после второго удара — перелетел через столешницу, почти полностью скрывшись из виду.

Дожидаться, пока противник придёт в себя, царевич не стал. Подняв с пола меч, он прыгнул следом и нанёс размашистый удар. Всего один, но такой, что из-за стола веером полетели красные брызги! Торчавшие ноги Кощея судорожно дёрнулись, и больше он не шевелился.

— Лапушка моя! — с необыкновенной мягкостью в голосе обратился Иван Царевич к жене. — Я так испугался, что потеряю тебя! Прости меня за всё!

— Ваня, я тебя люблю! — с трудом вымолвила Елена Прекрасная в ответ и снова расплакалась. Правда, теперь это были слёзы радости.

Обогнув стол, Иван подбежал к супруге, и они крепко обнялись. От пережитого ужаса Елену всё ещё трясло мелкой дрожью, и царевич принялся её успокаивать, нежно поглаживая по спине и целуя в макушку.

— Вот ведь какая шутка вышла, — сказал он с улыбкой, — я прискакал тебя выручать, а в итоге это ты меня спасла.

— Нет, — возразила Елена, — это мы вдвоём управились, а поодиночке нам бы с тобой не жить.

Произнеся эти слова, девушка вдруг резко отстранилась и с испугом взглянула мужу в глаза.

— Ваня! Я только сейчас вспомнила! Он говорил, что бессмертный!

— Да одни пустые разговоры! — махнул рукой царевич. — Обычный людоед! Хочешь, я тебе его голову покажу?

— Ваня, фу! Ты же знаешь, что я не люблю кровищу!

— Ну, всё, всё! Иди к лошадям, а я быстро осмотрюсь, нет ли тут других пленников и сразу за тобой!

Когда Елена Прекрасная удалилась, Иван Царевич осторожно выглянул через окно, чтобы убедиться, что она действительно вышла во двор, и заглянул за опрокинутый стол. Вот бы царица удивилась, увидев невредимого Кощея и меч мужа, воткнутый в жареного гуся.

— Ты чем это красным так ловко брызнул? — спросил правитель Белогорья.

— Кетчуп, — ответил Костя, но увидев озадаченное лицо Ивана, понял, что объяснять придётся долго, ведь даже про помидоры тот отродясь не слышал. — Лучше не забивай себе голову!

— Как бы то ни было, я твой должник! Позволь отблагодарить за помощь!

— Брось! Ты главное народ не обижай. Яга просила передать: если слово не сдержишь — она тебя найдёт.

— Не придётся, теперь всё будет по-другому, — заверил царевич и отправился вслед за женой.

***