Литературный конкурс Русская Европа 10 лет спустя
Автор: 0 Господи, как же раскалывается голова…
Надо же, уже вторые сутки, и ничего не помогает. Зачем она так кричит опять? Я же пришел с работы только двадцать минут назад, и все эти проклятые двадцать минут одни только упреки, требования, замечания, укоры и нападки. Да, не успел на собрание к Рите, но у меня ведь не четкий график, как у нее. Да, с утра не отправил посылку, черт, совсем забыл про нее; четвертый день забываю эту, никому не нужную, кроме ее матери, посылку…
Автор: 2 «Ничего не видно, так скоро и резко стемнело. Почему надо было ехать именно сейчас? Ведь это все ждет, никому не надо было повидаться с внучкой ни вчера ни на выходных, когда просили посидеть. А теперь: привезите, мы купили Надюшке подарок! И ведь не повезла бы! Да егоза эта все время вертится рядышком: услышала. Вот и вези теперь ее».
Машина торопливо двигалась по проселочной дороге уже второй час.
«Сегодня четверг, завтра — мой законный выходной, собиралась отдохнуть, но нет. Опять не вышло».
Автор: 2 Рука проскользила по ковру опавших, чуть тронутых утренними заморозками листьев, и спасительно зацепилась за торчавший из земли оголившийся корень раскидистой высоченной корявой сосны; Гора повис над пропастью. Они вскарабкались с отцом наверх искать обходную тропу, мать с братом ждали их возле ущелья внизу. Пять минут, как они с отцом разошлись: тот пошел чуть правее. Сердце бешено колотилось в груди, от страха болело и гудело все: и тело, и мысли, и душа. По спине струей стекали капли пота, Гора знал, что вниз смотреть нельзя, но все же решился и….окоченел от страха: под ним зияла пропасть.
Автор: 0 Дорога медленно исчезала за бесчисленными поворотами, оставляя позади холмы, равнины, бесконечные километры нехоженых диких троп; скоростной поезд следовал давно заданному маршруту, перевозя десятки тысяч воспоминаний, столько же разговоров, взглядов и мнений. Катерина сидела в незаполненном купе и довольствовалась своим одиночеством уже вторые сутки: никто к ней не подсаживался, что не могло не доставлять ей радость. Она уже две недели была одна.
Автор: 0 » А я предупреждала, говорила ведь. Как надоело все это, ну почему всегда именно так, и сколько лет уже одно и то же…» причитала Нина Георгиевна, проверяя в сумке кошелек и зонт. На улице был тот холодный дождливый октябрьский день, когда совсем не хочется не то что выходить из дому, а даже выглядывать в окошко. Она знала, что идти надо, но не могла упустить возможности поворчать из-за сложившейся ситуации, хотя отлично понимала, что ни на что не повлияет. Оглянувшись в дверях, она увидела, как кутается в одеяло ее»старый дед», покашливая и кряхтя, переворачиваясь. Он не послушал ее, cходил вчера к Михалычу посмотреть на машину внука.
Автор: 0 Шли вторые послеоперационные сутки. Аля перегнулась через борт кроватки и попробовала губами лобик: он был, наконец, прохладный. Она так ждала этого, что не заметила, как забылась. Вздрогнула, когда поняла, что шея затекла и где-то под лопаткой снова заклинило. Сильно хотелось пить, только сейчас она это почувствовала; до этого, пока длились эти суматошные дни и ночи, она так редко ела и пила, что уже и забыла, какого это: быть голодной и хотеть воды. Сделав глоток, она опять перегнулась и попробовала лоб: он оставался холодным. Аля села и беспомощно тихонечко заплакала; отпустило. Сашка спал крепким сном богатыря.
Автор: 0 Миша вышел, как всегда, утром. Дорога была ему настолько знакома, насколько может быть таковой лишь человеку, родившемуся и выросшему на природе, умеющему верно ориентироваться, грамотно распределять силы, экономить ресурсы там, где нужно, и тратить их там, где можно. Выйдя на поле, он увидел стадо косуль: животных было пятеро, и они, как полагается диким парнокопытным, привыкшим к редким в тех местах людям, смотрели, хоть и настороженно, но не пугливо на шедшего вдалеке от них Мишу.
Автор: 0 Стояло то суровое морозное утро, которое бывает обычно в начале февраля, когда деревья обманчиво кажутся безжизненными, сугробы снега непролазными, а мороз — беспощадно обжигающим. На самом деле, деревья просто накапливают силу, под сугробами снега согревается земля, а мороз вовсе не страшен, когда ты привык к нему и знаешь его повадки. Такую картину Степан Андреевич наблюдал уже семьдесят с лишком лет, поэтому правил размеренно и уверенно. Снежка шла ровно; Степан еще с вечера смазал гужи, почистил ремни шлеи и пряжки. Он так давно уже запрягал и распрягал свою чалую, что мог быть абсолютно спокоен.
