Живая сила

Было это  в те времена далекие, когда ветер приручали нежным голосом, пел он с девушками песнь широкую, тихую, обнимая вышиванки их небесные руками воздушными. Тогда жили больше  добром да ведали о чем говорит земля, к чему цвет розовый клонится, от чего птица низко да далеко летит. Правил градом крепким с вратами широкими Князь Мирослав.

Был он справедлив ко всему живому, и благодарен всему мертвому. На гербе врат княжества «ИсаСоловского» бык – дающий князю жизненной силы и знаний о появление всего сущего, власть над стихиями  и плодородием, а змея на нëм — олицетворение мудрости с которой вëл Мирослав род свой да правил людьми .

—А почему княжество так называли?

— О том нам легенда поведает. Ранее имело оно название «Миргород». С той легенды начало всех начал. У князя жена была ликом ласкова, духом милосердна, именем названа Жи’ва, родила она ему двух дочерей И’су и Со’л, как белое с чёрным, как холод с жарой, как гнев и покой были они разделены своими душами и внешностью, но и близки своим желанием даровать добрым людям то, чего в них самих было с избытком. И’са – бела как снег, волос её вьется кудрями, взгляд её — голубые небеса, голос еë — сильнее раскатов грома. Со’л мягкая и тепла, золотистые косы, янтарь —глаза, мягкое пение несёт счастье и весну в сердце каждого.

Рождены обе сестры с дарами Богов. Умели они любое дело мирно решить, любую боль с здравием повенчать, ведали о местах странных. В те их заимки глаз чуждый не касался, до поры до времени.

Между собой им тяжело было найти договор во всём, но чувство преданности друг другу, сестринского милосердия спасали двух девушек от злобы да несчастья, пока люди добрые не стали просить о чудесах сестер княжеских. С того наш сказ и начинается.

Утро светлое, град стоит. Терем высокий, погреб глубокий. В том погребе сидит Анчар, сын шакала, злом правит, кровью поля удобряет. Словил его князь на своей земле, заточил до решения, руки, ноги бечевой скрутил. Да не прост Анчар, не в теле его вся сила кроется, а в хитрости. До решения позволено ему раз в три дня Солнца видеть да омовение принять в озере Кыштакан. Полонëн, а ходит с прямой спиной, головы не склоняет, вокруг смотрит – ищет спасения. Охраняет его Владими‘р Здравович.

Как человек кругом ходит, так и мысль да слово где-нибудь вырвутся и пойдут обороты писать.

Вот днем седьмым вывели Анчара под небеса. Он весь слух, каждое движение ловит, любой шепот в своё знание превращает.

Возле терема сарай, у того сарая девицы сидят, беседу ведут.

Алтая:

— Знаю я такое, такое?

Мария:

— Ой, чего тебе знать то? Ты о женихе думаешь, всей мысли то — сарафан красный. Видела как на Славича смотрела. Быстро вы сговорились, не ходил, не дарил, сразу сватов засылать решил.

Алтая:

— То княжнам мой поклон. Смилостивились девы небесные.

Мария:

— Отчего ж ты их небесными зовешь? Что много знают, то ведомо. Так наш князь тоже сил таких ведает, четырьмя стихиями играется. Только нам то, простым, что толку. За дождь ему в сухой день спасибо, за тепло в холодную пору подарочек. Так разве не мы на них спину гнем? Кто в поле с утра до вечера? Наши матушки. Кто ковры нитью злата вышивают, каменьями кафтаны усыпают? Мы, их дочери.

Алтая:

— Не то говоришь, не ты говоришь, зависть в тебе чёрная болтает. Милости нам они несут. Сами то, глянь, одиночества знают, женской судьбы не имеют. Не тяжко ли им ведать? Подумай. Что ни день люд до них просится, помощи ищет. Вот раньше то к знахарке ходил, а теперь все в терем больше за исцелением. Так ты главного не знаешь!

У нас в деревне, за Косой горой, в их день рождения родник забил. Старшая Иса землю пальцами погладила, земля вздохнула, младшая Сол на траву подула – расступился изумруд ковра природного, и водица чистая дорожку себе нашла. А как не ходить по воду свежую, к роднику заповедному?  Говоря ещё, из горного источника течёт тот родник, спрятан он от глаз людских..

Две сестры, две части одного целого Иса и Сол в великий день своего Рождения даруют нынче девушкам любовь, а в прочий день несут пост свой да обет. Укрывают они по очереди поток знания. Жаль их.

Ведать да судьбы знать всем хочется, но ещё больше люди желают власти. Потому, юношам ход к роднику заказан. Не обнять девушкам с дарами сакральными суженого, не встать за плечи сильные. Сила их – их же наказание.

Мария:

— Чудеса. Таких чудес по нашему краю не счесть. Али воды нам не хватает?

Алтая:

— Так родник то  не простой, лицо в нём омоешь, на милого друга загадаешь, он и явится. Мне с Варварой первыми довелось к этому чуду прикоснуться. Вот нас и сосватали те, кому мы любы.

Мария:

— Врачевать им не хватает? Чего задумали. На то Творец есть. Он человека ведёт к судьбе.

Алтая:

— Вот я их по тому небесными и зову. Разве обычному человеку дано такое?

Мария:

— Добро оно тоже с кулаками должно быть, больно наши княжны распоясались. Слушай меня, я точно говорю, приведет это к делам нехорошим.

Алтая:

— Молчи, что ж язык то у тебя такой змеиный?

Мария:

— Мало, что змеиный! Змей – он мудростью богат. Сама же знаешь али грамоту о сотворении рода нашего не читала? Старый Борислав все уши девкам прожужжал о великой победе Мирослава над тьмой, о том, как он стихии обуздал и матерь змей на волю отпустил, заручившись еë поддержкой в делах своих. Мой язык честь бережет, не люблю я бес толку чесать как вы, птицы говорливые.

Алтая:

— Вот откуда в тебе это? И чего маешься злобой. Жениха тебе надобно, сходи к роднику. Любовь всю дурь из головы выбьет.

Мария:

— Собака за веревкой не ходит, белая кобылица сама под седло не встанет, что тебе то до моей свободы? Я знаю кто мне надобен.

Нет среди сильных моего, нет среди храбрых моего, мой ходит тихо, волком ночным воет, как твой Славич легко в руки не дается.

Алтая:

Даётся всем по делам его. Придержи голос свой. Сама толкуешь о Бориславе. Не он ли нам говорил — Всë Творец, мысль, разум, движение, слово, как думу свою скажете, так и случится.

Мария:

— Чему быть, того не минуешь.

Алтая:

— Пойду я. К тебе с добром, а ты все во тьму обращаешь.

Алтая встала с завалинки и отправилась приданое себе готовить.

Мария же к озеру пошла, белье со вчера ждет её. Матушка наказала выстирать.

.

.